1. Основная информация
1.1. Имя персонажа: Шардаэр ар’Ллах’ир’Арн
1.2. Раса: темный эльф. Чистокровный. Как архивариус, допущенный к анналам Саламандр, может проследить свою родословную до легендарных времен, но никогда этим не интересовался.
1.3. Статус: 8-й принц дома Ллах’ир’Арн, дома Огненных Саламандр, но титул, который на язык людей переводится как “восьмой принц” в языке его народа означает всего лишь “восьмой по старшинству среди мужчин, ближайших к Правительнице Дома”.
Прежде — капитан Огненных Клинков, личной гвардии Властительницы Саламандр, позже — архивариус дома, сейчас — паломник, ищущий навсегда утраченное.
1.4. Возраст и дата рождения: 312 полных лет, родился в 5-й день Пятой луны 2955 года

2. Расширенная информация
2.1. Внешность:
Наверно, Шардаэра можно назвать красивым — в конце концов, по меркам людей все эльфы дивно прекрасны — но уж точно не привлекательным. Его красота — это красота обнаженного лезвия или готового к атаке хищника, нечто опасное, но завораживающее своим изяществом. Опасное, предупреждающее — и отталкивающее.
Высок даже по меркам соплеменников (210 см). Как и прочие Саламандры-мужчины, плотен и мускулист — не в пример прочим Домам. Впрочем, это нисколько не уменьшает его подвижности и грациозности движений, свойственной представителям его расы.
Как и у всех Саламандр, оружейников, смотрящихся в огонь многие поколения, кожа — цвета серебристого пепла, а глаза — полные алого пламени и плавящегося золото.
С Великой Войны носит траур: волосы, темные, как окалина, выбривает на висках и связывает в хвост, едва достигающий плеча, украшенный пером сокола (символ поиска истины, приличествующий архивариусу Дома). В знак траура же левый наплечник брони (который носит даже с цивильной одеждой) выкрашен в белое.
Его повседневная одежда — очень легкий, но прочный пластинчатый доспех, скорее напоминающий драконью чешую, выкованную из металла, чем латы. Подвижный и гибкий, доспех обеспечивает свободу движений при неплохой защите и, кроме того, в сочетании с ярко-зеленым плащом архивариуса, очень четко и точно обозначает статус своего владельца. Левый наплечник доспеха выбелен в знак траура, правый — несет символ дома, в данном случае — силуэт золотой саламандры в языках пламени.
В тех случаях, когда доспех неуместен, ему на смену приходит строгое темное платье, обычно черное или темно-серое, с неизменным белым левым наплечником.
Из оружия при нем обычно два меча с простыми изогнутыми клинкам. Количество украшений на клинках и ножнах минимально, но сами мечи выкованы кузнецами Саламандр и являются подарком его сестры, Алиенарры. Ее же подарок — и легкий арбалет с вытравленной личной печатью Властительницы.
Саламандры не признают иных украшений, кроме как выкованных из стали или мифрила, но, кроме стального когтистого перстня, подтверждающего его принадлежность к дому Саламандр, Шардаэр носит на левом запястье браслет из черненой стали, на котором болтается крошечное золотое колечко с речным жемчугом — не то подвеска, не то женская серьга.
Тело Шардаэра — тело воина, на котором победы и поражения легли сеткой шрамов, но из примечательных  деталей — лишь татуировка Дома, золотая саламандра вдоль позвоночника.
2.2. Биография:
Прошлое — дракон, который не спит никогда.
Он караулит тебя, чтобы в один прекрасный день, когда ты уже возомнишь себя свободным, придавить своей тяжелой лапой, напоминая о своей власти. И тогда остается только молиться...
Мое прошлое — всегда со мной.
...потом Тадар рассказывал, что весна в тот, 2955-й, год сильно запоздала. Ветра терзали Цитадель Саламандр до начала пятой луны. Ветра срывали лавины с горных склонов, непрестанный гул ветров в лабиринтах улиц и галерей сводил обитателей крепости и города под ней, запертых в своих сырых домах, с ума. Жизнь в Цитадели замерла. Город ждал.
Ветер утих в ночь на пятый день пятой луны — сразу, как по волшебству, точно насытившись разрушением.
В ту ночь родился я, Шардаэр, Обещанный Защитник, младший единоутробный брат Алиенарры эр’Ллах’ир’Арн, Звезды Среди Прочих, той, что однажды станет Госпожой Саламандр. Сестра моя опередила меня на три четверти часа, тем самым сразу установив, кому повелевать, а кому — повиноваться.
Близнецы — благословение нашего Дома, но рождение сразу девочки и мальчика — особый знак. Неудивительно, что нас с рождения считали единым целым — меня и мою сестру, мою госпожу. Она была рождена, чтобы править, я — чтобы оберегать ее. Именно потому мне выпала редкая роскошь по меркам нашего народа: до отрочества я рос в покоях моей матери, Анкваррэс, Повелительницы Саламандр.
Нужно ли говорить, что я обожал свою мать?
А о том, что я ее очень мало интересовал?
У Анкваррэс были дочери, требовавшие того, чтобы она посвятила себя им целиком, а сыновьям… сыновьям доставались крохи ее внимания. Если вообще доставались. Я был счастливчиком, мне повезло помнить запах ее духов — сандал и амбра, шорох подола ее платья и звон каблуков по плитам пола, золотое сияние ее глаз под тенью ресниц, тихий смех — точно пригоршню хрустальных бусин уронили на серебряное блюдо… Я добивался ее внимания, как умел: прилежно учился, до изнурения занимался фехтованием и прочими воинскими искусствами, еще подростком доказав свое право войти в состав Огненных Клинков, личной гвардии Правительницы Саламандр.
Увы. Она с трудом вспоминала мое имя при встрече.
Тадар Иссаэл. Единственный, кто понимал меня, мой наставник. Мой мастер меча. Мой старший брат. Всему, что я умею, меня научил он. Но это не означает, что мы были близки. Не настолько, чтобы я понимал мотивы его поступков. Но, Девять Матерей, как же я восхищался им. Настолько, что я даже не стал спрашивать, когда он, первый из мужчин Дома, сказал, что нам, Саламандрам, есть дело до той войны. Невзирая на то, что носил на наплечнике брони знак командора Огненных Клинков.
Я пошел за ним. Запретив себе думать о том, что другие назвали бы запретной любовью. Или — наоборот следуя за ней. Вопреки протестам сестры, учинившей настоящий скандал — почти беззвучный, в духе Саламандр, но совершенно убийственный по последствиям. Увы, тогда Алиенарра не имела еще права приказывать ни командору, ни капитану Огненных Клинков. А Властительница… казалось, ей дела до это не было. Великая Война стала истинным золотым дном для Саламандр — дома оружейников, лучших среди кузнецов севера. И Анкваррэс, как истинная Саламандра, сочла, что потерять пару солдат куда менее разорительно, чем пару мастеров. Она нас не удерживала. Но и благословения мы не получили.
...вспоминать о войне я не хочу. Потому что слишком хорошо помню все.
Боль. Кровь. Смерть. И это не было самым худшим среди ужасов той войны.
Помню, как на моих руках умер Тадар.
Помню, как сам умирал, выкашливая легкие, отравленные ядовитой пылью.
Как, сходя с ума от боли, малодушно умолял о смерти.
Как пришел в себя уже в башне Гарпий, в личных покоях Властительницы Саламандр.
Как брат Властительницы я мог рассчитывать на лучший уход и лучших целителей, и они себя оправдали.
Это было местью Алиенарры — за то, что оставил ее одну, за то, что не был с ней, когда, согласно правилам Дома, она вызвала нашу мать на ритуальный поединок, не был подле, когда она победила, не преклонил колени, когда тело прежней Властительницы было предано огню на плато Ледяных Ветров.
Теперь я должен был жить — коль скоро этого желала моя госпожа. Жить, скорбя о матери и брате, бесполезный обломок прошлого. Но если моя печаль о матери была легка и полна сладких воспоминаний, то скорбь о Тадаре была отравлена ядом ревности и отвращения: среди вещей брата, привезенных его слугами, я нашел письмо. Или завещание, если угодно, в котором Тадар поручал моим заботам и милости Властительницы дитя, которое должно было родиться уже, когда он был мертв. Матерью этого ребенка была указана женщина, человеческая женщина, спасшая ему жизнь однажды. Я ее не знал. И не желал знать. Сама мысль о том, что мой брат мог иметь что-то общее с женщиной иной расы, была мне тягостна.

Несмотря на все усилия целителей и травников, я так и не смог вернуться к службе в Огненных Клинках: в теле поселилась неприятная слабость, так и остался тяжелый, до кровавой мокроты кашель, да и переломанные пальцы рук часто сводит судорогой.
Мне пришлось искать себе новое место в Доме. Так я получил зеленый плащ архивариуса, доступ к анналам Саламандр — и право занимать место в трех шагах справа от Властительницы. Последнее не вызвало особого восторга ни у кого. Даже у меня. Но если Властительница так пожелала…
...сколько прошло с тех пор? Двадцать лет? Два века? Вечность?
Здесь, в сумерках скриптория Цитадели Саламандр, время течет куда медленнее, чем за его стенами, я чувствую это.
Я не могу жаловаться: здесь и сейчас я счастлив.
У меня есть анналы.
У меня есть моя госпожа.
У меня есть память...
...Я сохранил письмо брата и ту вещицу, что была с ним: крошечное золотое колечко с речной жемчужиной. Не знаю, зачем. Все эти годы мне было неприятно думать, что Тадар, мой брат… и какая-то человечка… Вести дошли до меня окольными путями, и я не мог решить дурные они или утешительные: женщина умерла, ее ребенок остался сиротой. Кровь от крови Тадара. Последний его дар Саламандрам.
Властительница, видя, что я колеблюсь, решила все за меня. Теперь я могу успокаивать себя мыслью, что выполняю ее волю.
...Я знаю — мой дракон не спит.
Он проникает в мои сны, заставляя меня просыпаться в холодном поту.
Он смеется за моим плечом, когда я сплевываю кровь после приступа кашля.
Он идет за мной, туда к Могильным Камням...
Мое прошлое — оно всегда со мной...
2.3. Характер:
Шардаэр рос в условиях, когда вся любовь матери доставалась сестрам. Но, как любой ребенок, отчаянно желал тоже быть ею любимым.
Что можно сделать, что бы тебя любили? Стать лучше!
У сыновей Саламандр небогатый выбор.
Маг.
Или воин. До мозга костей — воин, не мыслящий своей жизни без хорошего боя.
Что важно для воина?
Честь. Будь коварен с врагами, используй любые приемы в бою и думай, что хочешь — но не предавай того, кто полагается на тебя.
Жизнь. Как ни странно — но истинный воин не тот, кто может виртуозно отнять чью-то жизнь, а тот, кто может ее сохранить. Свою ли или чужую, своих солдат или противника, что потом, возможно, встанут под твои знамена.
Гордость. Тебя могут заставить встать на оба колена перед плахой, но преклонить одно колено ты можешь лишь по собственному выбору.
Любовь матери так и не пришла. Пришло понимание сути. И — другая любовь. Такая же — ненужная и болезненная.
Иногда амбиции — не такое уж плохое лекарство.
Брат научил Шардаэру главному: власть у того, кто знает. И теперь Шардаэр предпочитает знать как можно больше — проверять информацию из разных источников, не доверять, перепроверять еще раз и делать выводы, из которых планировать свои действия.
Хорошие или плохие.
Добро, зло? Что это? Их не существует. Это просто измышления, призванные упростить мир, тогда как степень добра или зла в любом поступке зависит от точки зрения, а не от самого поступка.

С возвращения Шардаэра с той войны мало кто видел улыбку на его лице. Проявление чувств стало для него роскошью. Истинных чувств. Но у него есть отличная маска.
Высокомерие, пафос и сарказм — это Шардаэр, которого знают окружающие.
Он обычно молчалив, особенно в присутствии своей госпожи, растворяясь где-то за её спиной едва уловимой тенью. Архивариус и брат Властительницы — это большое влияние. Именно поэтому в своем Доме он воспринимается, как скрытая угроза. Почти всеми.
Он действительно предан своей госпоже и своему Дому. При этом своей Повелительнице больше, чем Дому, но никогда в этом не признается. Любовь? Нет. Любовь для Шардаэра осталась прошлым, куда нет возврата.
Привычка. Преданность. Благодарность. Вот что связывает его с Повелительницей.

2.4. Способности, навыки:
Солдат. Убивать — главное и основное умение, первое, чему его научили. Вторым — было искусство выживать.
В той или иной мере владеет всеми видами оружия, но, как и все Темные (а больше в силу собственной немощи), предпочитает оружие дальнего боя, особенно нежно любимы арбалет и метательные ножи. Причем неплохо стреляет, сидя в седле, умение немногим доступное.
В седле, кстати, держится отлично.
Продолжает упражняться в фехтовании двумя мечами, но, сознавая свою слабость, с соплеменником на бой не выйдет, разве что, с человеком.
В силу обстоятельств вынужденный сменить меч на перо архивариуса, прочел много больше, чем полагалось бы обычному мужчине, чем заслужил среди соплеменников полное сарказма (и зависти?) прозвище Грамотея. Владеет основными языками материка  (спасибо матушке, прежней Властительнице, и наставникам).
Способен позаботиться о себе без помощи слуг (а за это уже спасибо следует сказать брату и солдатской жизни).
Как все Темные разбирается в ядах — как действует, как быстро убивает, может подобрать противоядие. Но не более того.
Вынослив. Любит комфорт, но вполне может обходиться без него — пока этого требуют обстоятельства.

3. Информация об игроке
3.1. Планы на персонажа: исполнить повеление Властительницы и обет, мысленно данный брату, проститься с прошлым. Может быть, обрести будущее.
3.2. Предпочтения и пожелания:
Спидпостер — если игра увлекает и ничто не мешает. Но никого никогда не тороплю.
Правда, если ответа нет в течении месяца, игру считаю завершенной.
Могу в боевку, могу в чаепития.
Легко обрастаю неписями, обычно болтливыми и самостоятельными.

4. Пробный пост
Требуется?